A A A Ц Ц Ц Ц

ШРИФТ:

Arial Times New Roman

ИНТЕРВАЛ:

х1 х1.5 х2

ИЗОБРАЖЕНИЯ:

Черно-белые Цветные
Ведлозерское сельское поселение
Пряжинский национальный муниципальный район

- Дались тебе эти генералы! - вижу я во взгляде читателя недоуменный вопрос. Так ли уж необходимо перетряхивать их тяжелые от звезд и орденов мундиры, тревожа события полувековой давности? Десятки сотен ветеранов войны от маршала до солдата проиллюстрировали в мемуарах чуть ли не каждый час Великой Отечественной на всех уровнях ее свершения от Ставки до окопов, траншей, медсанбатов и госпиталей.

Пятьдесят лет отмечали мы день Великой Победы над фашизмом, каждый раз извлекая из памяти победителей все новые и новые подробности. Что же никак не успокоится твоя щемящая совесть? Зачем ты выплескиваешь на эти страницы свою неуемную боль?

- Вспомни сводки Совинформбюро, - слышу я хрипловатый голос ветерана: упорство Бреста, непоколебимость Москвы, мученический стоицизм Ленинграда... Сталинград, Курск, Орел - сколько героического пафоса в самом звучании этих слов!

Ты замечаешь, как с каждым годом тает строй ветеранов? - продолжает он разрывать мое сердце. - Прислушайся, как движутся они в майской праздничной колонне по улицам и площадям твоего города... Слышишь, как в такт немолодым, зачастую с опорой на палочку, шагам позванивают их медали? Святая, оплаченная мужеством и кровью, музыка! Ты что-то имеешь против нее? Как же ты можешь, брат по оружию, сам шагая в этой колонне, прятать за пазухой камень против тех, кто в бессонные военные годы в Ставке, Генеральном штабе, фронтовых и армейских штабах до боли в висках ломали головы над драматической режиссурой невиданного по масштабу военного театра, чтобы привести нашу армию к победе над одним из мощнейших государств мира?

- Зачем же огульно охаивать полководческий гений Сталина и его доблестных маршалов и генералов? - прорывается рокот гнева в командных нотках старого генерала, возмущенно тычущего дужкой очков в строки моей книги. - Да раньше разве такое допустили бы к печати? - краснеет неприкрытая волосами его макушка. - Скорехонько узнал бы, где раки зимуют! Что же, по-твоему, фашизм сгинул бы сам по себе, и наша бессонная ратная работа в штабах и войсках теперь и гроша ломаного не стоит? Попробовал бы сам покомандовать армией или фронтом под неусыпным надзородл личного представителя Верховного и доносительстве политкомиссаров в ГПУ, когда за одно несогласованное решение или даже неосторожное слово с плеч летели не только золотые погоны... головой расплачивались!

- Так в своей повести я и пишу об этом! - мысленно урезониваю я никак не могущего успокоиться военачальника. - Хорош критиковать! - продолжает стирать он меня в порошок. - Будто бы не знаешь, какие жесткие указания давала Ставка, определяя не только тактику и стратегию всех важнейших операций, но и загоняя их в минимальные сроки для исполнения, диктуя одну за другой без передышки даты взятия стратегических объектов, новых и новых боевых рубежей. Ставка не признавала ни местных условий, ни встречных инициативных предложений, как с меньшими потерями одержать верх. У Верховного, казалось, царило только одно заклятие: "Победа любой ценой!". При такой военной доктрине ценнейшие штабные разработки превращались в пустую бумажку, командиры были скованы спущенными из Центра директивами, а зачастую и сбиты с толку, видя нелепость распоряжений, не успевающих за изменившейся ситуацией.

- Об этом, - успокаиваю я генерала, - и говорит один из героев этой повести Куприянов Геннадий Николаевич, член Военного совета Карельского фронта. И поверьте, товарищ генерал, мне меньше всего хотелось бы услышать из ваших уст после прочтения моей книги: "Очередной ревизионист! На славу Отечества замахнулся? Да над нашей военной историей такие асы от науки поработали! Не тебе чета, душа чернильная! В военных академиях и училищах преподаватели со славным боевым прошлым вместе с курсантами каждую операцию по косточкам разобрали. Десять сталинских ударов стали классикой!".

Что ответить мне Вам, оскорбленному задетой честью мундира, не привыкшему к возражениям генералу? Если Вы имеете в виду десятки томов Военной истории и Военной энциклопедии, созданные нашими советскими историками в сталинскую, хрущевскую и брежневскую эпохи тоталитарного коммунистического правления, то в них уже по частоте мелькания фамилий коммунистических вождей и их фаворитов можно заподозрить неладное - под них события писались! В ключе царящего в те времена партийного культа и неприкрытого карьеристского подхалимства! Так же конъюнктурно лакировались и военные мемуары, правды в них - с воробьиный носок! Насколько достоверна "Малая земля"?

Правдивая художественная литература о войне стала пробиваться к читателю лишь в последние годы.

- Старик, да что ты маешься? - щурит на меня хитроватые глаза совсем молодой начинающий бизнесмен из тех, кому не терпится поскорее выбиться в престижный круг "новых русских".

- Лично мне без разницы, какую туфту пишут про войну или несут по радио. Это уже давно проехали! Тут от сегодняшнего крыша едет, - бросает он небрежно снисходительный взгляд на лацканы моего, увы, не вчера купленного костюма. - Мне бы твои проблемы! Жвачка на какую-то секунду успокаивается на его зубах, и смачный плевок летит в сторону фирменных белоснежно-цветистых "Адидасов". - Помню, как в старших классах к нам на встречи старичок-ветеран приходил, каждый раз что-то новое придумывал, а старое забывал. Блин, хоть бы записывал, что ли, какую лапшу кому навешивал. Заслушаешься! Легенды просто! - поправляет он на затылке жидкую растрепавшуюся косичку. - Ну и хрен с ними, с легендами! Вреда от них никому нет. Кого-нибудь это сейчас колеблет?

- Я не против легенд, сынок, они всегда роятся вокруг героев. Но всеми фибрами души я против того сладкого вымысла и фальсификаций, которыми во все послевоенные годы пытаются подменить наше прошлое, превращая его истинных творцов и жертв в смешных марионеток, тем самым глумясь и опошляя великую историю великого народа, уводя от ответа перед потомками палачей, негодяев, преступников. Этим мы оскорбляем память павших.

Известно ли высшим военным руководителям, что в глухих уголках нашей родины есть леса - места былых сражений, которые до сих пор не разминированы и вход туда местным жителям все еще запрещен? Так что, товарищ генерал, войну эту нельзя считать законченной... последний солдат еще не захоронен.

Нас, ныне здравствующих ветеранов, особенно славный генеральско-маршальский состав, можно считать вершиной айсберга победы. Счастливчики, все еще живы и здравствуем! В огромной подводной части айсберга - те десятки миллионов жизней, что навсегда в лучшие годы расцвета молодости и силы уложены в фундамент Победы, не полюбив, не зачав детей, не вкусив жизни ни в зрелости, ни в старости. Вот она, ПРАВДА о войне и ПОБЕДЕ любой ценой. Поэтому для меня апофеоз победы, - наш красный флаг над Рейхстагом и белые гарцующие лошади под блистательными маршалами на Красной площади, всегда видится через верещагинский "Апофеоз войны" с вороном на вершине, сквозь пустые глазницы ее страшной пирамиды. И когда я всматриваюсь в фотографию полководца Жукова Г. К. на поле Сталинградской битвы, мне, в первую очередь, затмевают очи густо нагроможденные друг на друга неподвижные тела, распростертые без конца и края до самого горизонта. Вот она - истинная цена нашей победы!

И так было под Ленинградом, Орлом и Курском, Севастополем и Малой Землей, под Луостари и Питкярантой, где навсегда остались лежать два моих брата и братья и отцы моих друзей, приятелей, знакомых.

Подлинная история, товарищ генерал, если хотите, только сейчас и начинается робким приоткрыванием архивов. Многие события и незнакомые имена еще дожидаются своих исследователей и читателей.

На основе ранее секретных и совершенно секретных архивных документов я хочу показать, по чьей злой воле, бездарности или из-за страха перед наказанием напрасно гибли десятки тысяч молодых воинов - будущий цвет нации. Фронтовикам-ветеранам, думаю, моя повесть напомнит многое из их военного прошлого. Пусть они лишний раз спросят себя: в чем стержень нашей памяти? Если он означает неприкасаемость многих сторон военного прошлого, то я - против такой памяти! Это ведь не трудовая книжка, куда заносятся только благодарности, а наша подлинная история.

К стыду своему, мы не извлекаем уроков из прошлого, и груз прежних ошибок переносим в наши дни. Примеры тому - Афганистан и Чечня. Ведь в армии, как в капле воды, отражается все общество с его бедами и болезнями.
"Заговор", я надеюсь, кое-кому сможет помочь разрушить старые сложившиеся стереотипы, навязанные нам годами неусыпной идеологической работы, "вечно живым" учением.

Сайт Vedlozero.ru использует cookies, которые сохраняются на Вашем компьютере. Нажимая СОГЛАСЕН, Вы подтверждаете то, что Вы проинформированы об использовании cookies на нашем сайте.
Согласен