Не так часто нам в жизни встречаются такие люди, как Александра Васильевна Гагарина – мудрые, жизнелюбивые, с чувством юмора в любой жизненной ситуации.
Представьте себе такую картину: поступает тетя Шура в Пряжинскую районную больницу (сын настоял на обследовании и лечении), а в приемном покое ее спрашивают, знает ли она правила поведения в этом заведении. В ответ женщина попросила ознакомить ее с ними. Ей сообщили: «В палате нельзя курить, употреблять алкогольные напитки, приводить мужчин». «Первые два пункта буду выполнять, а насчет третьего не могу обещать»,–пошутила тетя Шура. «И надо же такому случиться! – рассказывает она мне. – Просыпаюсь ночью, а на моей кровати сидит мужчина в одном исподнем…» Как потом выяснили – человек заблудился, с головой не все в порядке, вот и зашел в другую палату. Мы с ней от души посмеялись над ее рассказом. Это, говорит, потому он пришел именно на мою кровать, что я медикам так пошутила… Когда Александру Васильевну выписывали из больницы и за ней приехала дочка, больные в палате просили врача не выписывать ее, потому что без ее шуток и прибауток в палате будет скучно. Врач при выписке похвалила ее: «Молодец, оптимистка Вы, тетя Шура!» Дочка потом объяснила, кто такой оптимист…
О деревне Варлов Лес
Родина Александры Васильевны – деревня Варлов Лес. Здесь она родилась и провела детские годы. Деревня эта была большая и состояла в свою очередь из девяти небольших деревушек. Центром Варлов Леса была деревенька Пекко. Было здесь 11-12 домов, в которых жило человек 90. Был в деревне колхоз «Максим Горький», в котором занимались выращиванием картофеля, зерновых, льна, рыболовством. В Пекко был магазин, в котором можно было купить соль и еще некоторые товары первой необходимости. Правда, тетя Шура сказала, что не помнит даже, чтобы в ее детстве привозили сюда, к примеру, мыло. Поэтому для мытья и стирки использовали древесную золу, которая варилась особым способом. Одежду изготовляли сами, выращивали для этого лен. Чтобы из него получилась ткань, требовался гигантский труд, это был длительный процесс. В этой деревне была пекарня, в которой пекли хлеб, булочки. Их поставляли и в другие деревушки и даже в Ведлозеро. В Пекко была четыреклассная школа, и здесь обучались дети из других деревень.
Варлойла – вторая по величине деревня. В ней было домов 10, жило 50-60 человек. В Варлойле был колхоз «Чкалов», в котором люди тоже занимались выращиванием картофеля, зерновых культур.
Очень похожими друг на друга были остальные деревушки, входящие в состав Варлов Леса: Тутту, Ортей, Аккейти(родная деревенька тети Шуры), Аверки, Лаччу, Хуохпой, Пуорой. Интересно то, что в таких небольших деревушках зачастую жили люди, которые так или иначе были связаны родственными узами. Они старались во всем друг другу помогать. Все эти деревушки были чистенькими, уютными, у каждого дома был свой огород. В каждой деревне были родники, поэтому родниковую воду использовали везде, а ламбушки были далековато, вблизи двух деревень.
Крестьянская жизнь в то время была нелегкой. С раннего утра взрослые шли на работу в колхоз, а ведь, кроме того, надо было прокормить свою семью и работать на своем участке. Как правило, хозяйство в семьях было большое, ведь и семьи тогда были большими. Люди держали коров, лошадей, овец, кур. Дети вместе с родителями принимали участие в заготовке кормов, сена, ухаживали за посевами, помогали родителям на колхозных полях, нянчились с детьми помладше. Мать Александры Васильевны в колхозе не работала, она шила одежду, тачала обувь. Дочка видела весь трудоемкий процесс подготовки кожи для шитья разной обуви и помогала матери. Как вспоминает тетя Шура, в детстве некогда было отдыхать и купаться, нужно было работать. Поскольку мать в колхозе не работала, участок для покоса не выделяли, приходилось искать нужные места далеко от деревни. Когда подмораживало, заготовленное сено нужно было перевезти в деревню, и тогда уж матери приходилось самой впрягаться в сани. В такие дни уж не до школы было – девочка помогала ей. Без коровы выжить было невозможно. А еще от женщины, раз она в колхозе не работала, требовали делать определенное количество различных поставок – нужно было гнать смолу, варить деготь, а это даже для мужских рук трудное дело (тетя Шура подробно рассказывала мне об этом трудном и долгом процессе работы). Кроме того, необходимо было сдать норму ивовой коры, а эта работа тоже была не из легких.
Четыре класса маленькая Шура закончила в Варлов Лесе, экзамен за четвертый класс(!) дети сдавали в другой школе, в Сорочьей Горе. Туда же мать определила ее учиться дальше, и жила девочка в интернате, но успела проучиться только до Нового года, а потом мать решила переехать в Ведлозеро – одной, без дочки, ей стало совсем невмоготу. Поэтому остальное обучение продолжилось уже в Ведлозерской школе, где она и закончила 7 классов, а мама ее работала в КБО.
Деревня Варлов Лес в числе многих других деревень бывшего Ведлозерского района оказалась «неперспективной», и с образованием совхоза постепенно пришла в запустение. Люди переехали в Ведлозеро и другие крупные населенные пункты, а совхоз «Ведлозерский» долгое время использовал земли, распаханные после исчезновения деревень и превращенные в пастбища, для летних лагерей – еще совсем недавно доярки вместе с коровами на летний период переселялись сюда.
Кладезь народной мудрости
Александра Васильевна знает много колыбельных песен, детских потешек, пестушек на карельском языке. Наталья Антонова даже издала детскую книжку с записанными от неё произведениями карельского фольклора. Многие женщины постарше наверняка помнят с детства приговорки, которые они когда-то произносили сами, говорили своим детям, а теперь приговаривают и внукам:
Turu-turu-tušši,
Annas, mama, n´ašši,
Sit Miikul pl´aššiu.
Pl´aššiu-pl´aššiu, pläkyttäy,
Kengät iäre kuluttau,
Tuattah uvvet ombelou.
Когда-то мама, поливая водичкой в бане, приговаривала своему ребенку:
Vezi vedoine, vezi pruavednoi,
Peze pellasta, peze puhtasta
Oigiedu hengie ristikanzua.
Vezi alahpäi, lapsi ylähpäi.
Всё это хорошо помнит Александра Васильевна. Она помогла юным исследователям собрать много произведений карельского фольклора, рассказала им об обрядах и обычаях карел Ведлозерья, которых молодое поколение уже не знает.
Послесловие
К любой жизненной ситуации у тети Шуры есть своя поговорка, присказка. Рассказывая об истории своего замужества, она вдруг сказала: «Да я ведь и замуж-то вышла в шутку…» И она рассказала мне об ухаживаниях Федора, который был старше её, о дате свадьбы 7 ноября, которую она в шутку наметила, беседуя с парнем. Правда с того дня она всерьез прожила с мужем 50 лет, вместе они вырастили пятерых своих детей и двух приемных – детей мужниной сестры, которая умерла от болезни. «Трудно было, – вспоминает Александра Васильевна, – но я никогда не пожалела о своем решении взять сирот в свою семью». Она рассказывает о своих детях, о своей работе сначала в КБО швеей, потом в течение 15 лет на скотном дворе ухаживающей за племенным молодняком, потом нянечкой и поваром в детском саду. Несмотря на все трудности, тетя Шура всегда оставалась оптимистом и с теплом вспоминает о людях, с которыми довелось работать вместе. Жизнь научила ее многому, и прежде всего – мудрости.
Спрашиваю, кто научил ее всем этим шуткам, присказкам, а она отвечает, что никто не учил, как-то все само собой получается. И это неудивительно – огромный жизненный опыт за плечами. Естественными и всегда к месту получаются ее шутки. Мне кажется, они самой тете Шуре помогают жить, что уж говорить о тех, с кем она всегда общается!
Когда я зашла к ней, чувствовала она себя плохо, но потихоньку пришла в себя, начала рассказывать о ремонте, который идет в доме, о родных, которых ждет в гости, а потом и о своей жизни. Тут же она пошутила позвонившей ей подружке: «Совсем уже плохо было, хотела тебе позвонить и попрощаться, да вот, видишь, полегчало».
«Хорошо, что ты пришла, – говорит она мне. – За разговорами я ожила». А я, в свою очередь, очень благодарна тете Шуре и за нашу теплую беседу, и за ароматный чай, и за оптимизм, которым она меня щедро одарила в тот день. Спасибо Вам!
Фото из семейного архива Гагариной А.В.
