A A A Ц Ц Ц Ц

ШРИФТ:

Arial Times New Roman

ИНТЕРВАЛ:

х1 х1.5 х2

ИЗОБРАЖЕНИЯ:

Черно-белые Цветные
Ведлозерское сельское поселение
Пряжинский национальный муниципальный район

 

Жанр: очерк. Автор: Руханен У. Н. В вихрях века: Воспоминания и очерки: пер. с финск. Петрозаводск, 1991.

 

ПОСЛЕ ВОЙНЫ В ВЕДЛОЗЕРЕ

В Петрозаводск мы прибыли 9 марта. Вокзал был все тот же. По обе стороны Шоссе 1 Мая - старые деревянные дома. Трудно было представить, что мы прибыли в столицу союзной республики. Повсюду были видны следы войны.

Адрес Гуттари я знал, и дом и квартиру нашел быстро. Правда, квартира принадлежала не Гуттари, а Эса Куусинену, который отдал меньшую комнату Гуттари. Здесь я провел неделю до отъезда в Ведлозеро. Рейма жил это время у Лююли Пиккувирта в педагогическом училище.

В Петрозаводске мы с сыном питались в столовой по карточкам, которые отдал нам Гуттари. Он же дал мне старую шинель, в которой я пошел в министерство. И. С. Беляев отвел меня в отдел кадров: "Покажите товарищу Руханену, где есть места, пусть сам выберет, куда хочет". Мест было много. Я решил поехать директором семилетней школы в Ведлозеро. Правда, моя бывшая однокурсница по институту Саара Хуттунен, работавшая инспектором по школам, предупредила, что школа в плохом состоянии и там будет трудно работать. Но я уже принял решение и менять его не стал.

Стояли такие сильные морозы и так мело, что выехал я вместо 16 марта 18-го. Пассажирские автобусы в Ведлозеро еще не ходили и пассажиров возили в обычном грузовике с закрытым верхом, в кузове которого были деревянные скамьи.

Школа находилась на острове и только маленький перешеек, по которому проходила дорога, связывал его с частью села Ведлозера - Погостом. Школьное здание - двухэтажное, типичное для школ, построенных в 30-е годы. Здесь же, на острове, в здании бывшей церкви находился интернат. В школе были свои лошадь и корова, имелись хозяйственные постройки и клуб. Все это хозяйство лежало на плечах директора.

Приступая к работе, я, к сожалению, не имел еще никакого опыта непосредственной работы в школе. На счастье, завуч Александра Петровна Валтонен была опытным работником. Школа была двуязычная: параллельно существовали русские и финские классы. Приехавшие из других деревень дети жили в интернате. Спальни были большие, вместо кроватей - доски на козлах. Освещались комнаты керосиновыми лампами. В комнатах был страшная теснота. Питание в интернате было, конечно, недостаточное.

Был конец марта и школу требовалось отапливать, а дров не было. Поэтому сразу же после моего приезда сельсовет и местная парторганизация провели субботник по заготовке дров для школы. В субботнике приняли участие и руководящие лица райкома партии и исполкома райсовета. Было заготовлено столько дров, что их хватило до лета.

Учителя начальных классов почти все были местные, работали они исключительно добросовестно. Невозможно назвать всех, но некоторых я хотел бы упомянуть. Т. М. Прокопьева еще в 30-е годы училась у моей жены в педтехникуме. Позднее она учила нашего сына Орво, а еще годы спустя уже в Эссойле - дочь нашего сына Ирину. П. Н. Малинина - старая учительница - работала в школе со дня ее основания. М. А. Дорофеева, А. Т. Сысоева, А. Ф. Ларионова, бывший секретарь подпольного райкома комсомола во время войны Н. И. Леонтьева. Все они проработали в Ведлозерской школе долгие годы, многие - до выхода на пенсию. В старших классах русский язык преподавали А. П. Валтонен и А. И. Сонникова, финский язык - Л. В. Сало, математику - М. А. Вертти, английский язык - Л. И. Хямяляйнен, биологию - Е. И. Мулло, физкультуру - В. 3. Карпов.

В начале августа, как раз, когда я был в Петрозаводске, приехала вся моя семья. На автомашине, доверху загруженной тканями для интерната, мы доехали до Ведлозера. Я жил в кабинете директора. Кабинет был перегорожен шкафом, за которым стояла наша с Реймой кровать. Теперь здесь мы расположились всей семьей.

Когда сели обедать, на столе были картошка, огурцы во всех видах и хлеб, который сэкономился за те дни, что я был в Петрозаводске. Сынишки серьезно принялись за хлеб и все спрашивали, можно ли его есть столько, сколько хочется. К счастью, это были последние месяцы, когда приходилось экономить хлеб. В декабре отменили карточки, хлеб и другие продукты стали продавать свободно. Тогда же была проведена денежная реформа и жизнь в стране заметно стала улучшаться.

Еще весной 1947 года было принято решение о преобразовании Beдлозерской неполной средней школы в школу-десятилетку. Задача оказалась не из легких. Дело в том, что учащиеся (и их родители были в этом с ними согласны) предпочитали после седьмого класса идти в техникумы, училища или просто овладевать какой-либо специальностью. Только трое учеников выразили готовность продолжать учебу в восьмом классе. С большим трудом нам удалось укомплектовать восьмой класс. К следующему году мы готовились более тщательно. За счет семилетних школ района - Колатсельгской, Кинелахтинской, Сыссольской - удалось на 1948/49 учебный год собрать два восьмых - русский и финский классы. В последующие годы дело нормализовалось и ребята охотнее продолжали учебу в средней школе.

Сложно решался вопрос с учителями. Их теперь требовалось больше. В 1947 году, однако, школа пополнилась только учителями начальных классов. В их числе была Лидия Петровна Фересина (Коргуева), приехавшая из Пудожского педучилища. Эта девятнадцатилетняя девушка показала себя талантливым учителем. Через полтора года она начала преподавать русский язык в пятых и седьмых классах, потом заочно окончила педагогический институт.

Осенью 1948 года прибыли первые учителя старших классов: математик Н. К Сихвола, физик В. И Волайнен. Коллеги называли Сихвола ходячей энциклопедией, настолько хорошо он знал предмет. Портфелем ему обычно служила вчерашняя газета в которую он заворачивал тетради учащихся. Учебники он редко носил с собой, а номера примеров и задач помнил наизусть, так что домашние задания давал, не глядя в учебник. В течение учебного года он почти никому не ставил пятерок. А на вопрос, почему он так поступает, отвечал: "Математика, она такая, что даже я ее на пять не знаю". На экзаменах, впрочем, он ставил те оценки, каких ученик заслуживал.

Учительский коллектив школы увеличивался из года в год. Учителя приезжали из разных концов страны: учительница химии М. Л. Михайлова из Ярославля, С. А. Рубанов - после окончания исторического факультета Ленинградского университета, М. Б. Корженевская - из Горьковского пединститута, А. А. Томберг - из Ленинградской области. В те годы в Ведлозерской школе работали А. К. Нордман, П. М. Тианен. Завучем была назначена моя жена. Проработала она в этом качестве пятнадцать лет, до самого выхода на пенсию.

В финских классах преподавал химию Пааво Тианен. Одновременно он много сил и энергии отдавал музыкальному воспитанию учеников. Он играл на скрипке и выучил музыке многих школьников.

Литературу преподавал Л. В. Шапиро. Это был довольно интересный и своеобразный учитель. Он не признавал формальных, по пунктам составленных планов урока, за что получал замечания от инспекторов. Его преподавание было свободно от догматизма и формализма, схематичности, которые в ту пору господствовали в преподавании литературы. Он и сам писал рассказы для детей. Ученики любили его.

В школе работало много и других опытных учителей, все вместе они создали хороший педагогический коллектив.

В 1948 году в жизни Ведлозерской школы произошло событие, о котором я не могу не вспомнить. В том году Карелия отмечала 25-летие со времени образования автономной Карельской республики. Для участия в торжествах в Петрозаводск приехала известная писательница Мариэтта Шагинян. Знакомясь с республикой, она побывала во многих городах и селах Южной Карелии. Сопровождал ее Тобиас Гуттари. Заехали они и к нам, в Ведлозеро, и конечно же побывали в школе. Позднее М. Шагинян опубликовала "Карело-финский дневник", в котором рассказала и о поездке в Ведлозеро.

Заканчивая свои воспоминания о работе в Ведлозерской школе, хочу коснуться очень важной и деликатной темы. Вопрос языка в Карелии обсуждался много раз и в разное время. Правильно ли было в свое время вводить преподавание финского языка в школах и организовывать финские школы? Надо ли было создавать свой карельский язык, как пытались это сделать в конце 30-х годов? Правильно ли, что после войны в Карелии существовали финские школы и классы, в которых обучение шло на финском языке? Может ли знание финского языка препятствовать развитию детей? Я не специалист по языкам, не хочу и не могу участвовать в этих теоретических спорах. Я хочу лишь коснуться этой темы, опираясь на опыт Ведлозерской школы.

Северным карелам освоение финского литературного языка не принесло особых сложностей. С этим согласны почти все. В то же время бытует мнение, что для южных карел финский язык труден и, кроме того, он мешает хорошему усвоению других предметов. В Ведлозерской школе, как и во многих южно-карельских школах, в 20-30-е годы и после войны, вплоть до 1955 года, существовали параллельно финские и русские классы. Так вот, смею утверждать, что мы не обнаруживали никакой разницы в знаниях и развитии между учащимися этих классов. Одно несомненно - знание финского языка имело большое значение для выпускников школы в будущем. Многие из учившихся на финском языке вполне успешно продолжили потом обучение в институтах, в том числе и в Петрозаводском университете и в педагогическом институте. Можно с полным основанием утверждать, что финский литературный язык не является и для южных карел неприступной крепостью. Это, конечно, не значит, что не следует работать над созданием карельского литературного языка. Насколько я знаю, сейчас ведутся серьезные исследования в этом плане, что, безусловно, будет иметь большое значение для развития карельской культуры.

 

Справочная информация Ведлозеро.ru Урхо Нестерович Руханен Руханен Урхо Нестерович. Годы жизни: 1907-2001 Биографические сведения: Руханен Урхо Нестерович (1907 – 2001) родился в поселке Лампосаари (Финляндия). В 1913 году семья У. Руханена переехала в Невскую Дубровку под Санкт-Петербургом. Урхо Руханен учился в Петрозаводском педтехникуме, с 1928 года был студентом, потом аспирантом Ленинградского пединститута им. Герцена. До 1937 года преподавал финскую и западную литературу в Карельском пединституте, писал учебники и хрестоматии для финских школ Карелии и Ленинградской области, занимался переводами на финский язык, литературной критикой. С 1934 года был членом Союза писателей СССР. В связи с закрытием в 1937 году журнала «Rintama», в редколлегию которого он входил, и запрещением преподавания на финском языке У. Руханен был уволен с работы. По ложному доносу в 1938 году арестован, провел 8 лет в тюрьмах и лагерях. С 1947 года работал директором школы в селе Ведлозеро (въезд в Петрозаводск ему был запрещен), с 1961 года, после переезда в Петрозаводск был редактором в финской редакции издательства «Прогресс». Многие годы входил в редколлегию журнала «Punalippu», активно участвовал в жизни писательской организации. В книге воспоминаний и очерков «В вихрях века» (1991) рассказал о своей жизни, аресте, допросах, пребывании в лагерях, а также о развитии писательской организации Карелии, создал литературные портреты многих карельских писателей и поэтов (Ялмари Виртанена, Леа Хело, Эмиля Парраса, Николая Якколы и других).
Сайт Vedlozero.ru использует cookies, которые сохраняются на Вашем компьютере. Нажимая СОГЛАСЕН, Вы подтверждаете то, что Вы проинформированы об использовании cookies на нашем сайте.
Согласен