При изучении древней культуры в районе современных рек необходимо предварительно выяснить характер всех случившихся изменений ландшафта. Так, многие реки, теперь мелководные и не судоходные, в древности были глубоководными и судоходными.
Стугно, теперь небольшая речка (бассейн Днепра), совершенно несудоходна, но прежде по ней Владимир строил городе, и в ней находят остатки больших судсв. То же самое можно сказать о Суле, Ворскле и других, теперь забытых реках. Расширенный водный бассейн расширял и богатство его фауны. До сих пор почти каждое хозяйство карельской деревни питается свежей рыбой, добытой из ближайшей реки или озера. Прежнее количество рыбы надо увеличить хотя бы пропорционально площади, некогда бывшей под водой (табл. 26).
В приморских местах десятки малокультурных племен до сих пор делают в полосе прибоя ямы и затем, после отлива, осматривают, не принесла ли им вода добычу в виде ракушек, моллюсков и т. п. По-видимому, видоизменением этого промысла является закол, который со временем стал обращаться в запруду. «Эта изгородь во всю ширину реки. В середину ставят корзинку из плетеных сучьев, куда попадает семга».
Табл. 26. Рыболовные крючки
(1—4 —части составных крючков раннего типа 7 — 8—крючки более позднего времени).
Этот прием саамов сохранился и у русских, которые, по понятным причинам, заменяют корзины сетями. Промежуточную стадию между эксплоатацией рек саамами и русскими мы находим на севере. «При ловле семги в какой-нибудь реке, эту последнюю преграждают кольями и прутьями, а рыбу преследуют вверх по реке и опутывают обыкновенно сетями» (табл. 27).
Еще в начале XIX века один из примитивнейших типов лова — «заколы» играли немаловажную роль в речном промысле. «В реке Пяльме сделан закол, в который весной и осенью много попадает сигов, лососей... (встречаются) большие форели, величиной близ аршина».
Тот же самый способ мы находим до сих пор в Карелии. «Семга из океана идет метать икру в реки... В Поньгоме встречается простой первообраз этих заборов; там неширокая речка перерезана поперек заставой из хвороста и хвойных лапок, плотно прикрепленных к двум слягам — длинным бревнам, которые сходятся между собой под углом. Вершина этого угла обращена в верхнюю сторону реки...
Табл. 27. Грузила для сетей.
В проход, в воротца... вставляется обыкновенно вёрша... Внутри этой вёрши привязывается... язык-сетка (род колокола), обращенная основанием своим к основанию верши, а узким отверстием вершины своей — конечно прямо против вершины верши (язык употребляется для того, чтобы помешать обратному , выходу рыбы.—А. Л.). Для того чтобы забор не могла... размыть вода... на верхние бревна кладутся тяжелые камни... В Умбе (на Терском берегу) ставится забор в огромных размерах... при взгляде с горы кажется мостом... настолько широким, что по нему можно свободно ходить вряд четырем человекам... Кротят (бьют) семгу деревянной колотушкой». Совершенно аналогичное описание мы имеем У саамов.
Н. Н. Пушкарев, изучавший в 1870/71 гг. рыболовство Онежского озера (по материалам экспедиции Данилевского), считает, что рыболовство истока Суны, Свирской губы и на Шале дости гало большим размеров. Онежские петроглифы (табл. 28), между прочим, выбиты на мысах, синеющих на горизонте при въезде в Шальскую губу. Таким образом Бесов Нос играл роль маяка для этого промыслового пункта.
Табл. 28. Озерное рыболовство.
(1 — рыба проткнутая гарпуном; нал ней изображен человек с гарпуном, 2 — рыба проткнутая трезубцем, 3 — человек с пешней (?).
Н. Н. Пушкарев отмечает в своей работе: «Как у Подпорожья (в 12 км по реке Шале—А. Л.), так и ниже, до самого устья реки Йодлы (она же Шала), существует три периода рыбного промысла: весенний лов лосося, осенний — сига, зимой — налима.
Река Водла хранит следы давнего промысла. «В одной версте выше Подпорожья находится знаменитый своими некогда значительными уловами порог Миневец; закол на пороге Миневца от каждого берега состоит из двух половин, между которыми оставляется свободное пространство. Последнее, впрочем, почти сплошь завалено камнями, которые могли скопиться здесь, может быть, естественным образом, а вернее, что нарочно затащенными (по Данилевскому до 1ООО пудов камня)». Таким образом, все данные говорят за обширные рыбные промыслы вблизи Бесова и Пери Носов, который находится в 15 км от устья р. Водлы. (табл. 28).
