В конце прошлого года мне довелось побывать на научно-практической конференции, проходившей в п. Пряжа и посвященной вопросам сохранения и развития карельского языка.
Тогда прозвучало несколько разных выступлений по этой проблеме, были приведены цифры подписки на карелоязычные газеты, данные количества детей, изучающих родной язык в школе, и т.д. Но, пожалуй, самым запоминающимся было выступление Ирины Борисовны Семаковой. На первый взгляд тема ее доклада – «Размышления о современном пассионарном состоянии карельского этноса» – звучала сложно и непонятно, а оказалось все очень просто, доступно и довольно интересно.
За основу своего исследования Семакова избрала направление, восходящее к теории Льва Николаевича Гумилева об этапах зарождения, развития и смерти этносов. Относительно карельского этноса эта теория ранее никем из исследователей не применялась. Ирина Борисовна первая, кто попытался проанализировать ситуацию современного состояния карельского этноса и поискать пути выхода из сложившейся ситуации.
Итак, вот о чем мы узнали.
Л.Н. Гумилев утверждает, что каждый этнос проходит в своем развитии несколько фаз: пассионарный толчок, пассионарный подъем, акматический период этногенеза с образованием этноса, фазу надлома и, наконец, мемориальную фазу. Если сказать простым языком – это этапы зарождения, развития и смерти этноса. В среднем весь этот цикл составляет 1200 лет.
Названные процессы Гумилев связывает с увлажнением региона пребывания этноса, а также с солнечной активностью. На самом деле, Карелия и соседние с ней земли всегда находились и находятся в зоне увлажнения – на территории нашей республики расположены 60 тысяч озер и протекают 27 тысяч рек. Также на атмосферу увлажнения влияют многочисленные болота, занимающие 20% территории Карелии. В год на земли Карелии выпадает в среднем около 550-800 мм осадков.
А вот с солнечным теплом дела обстоят сложнее. Ирина Борисовна привела такие данные: метеорологи наблюдают в Карелии всего 20-25 погожих дней, в то время как, например, в Москве наблюдается в году 82 солнечных дня. В Карелии достаточно пасмурно – около 170-200 дней из 365 солнце закрыто тучами. В той же Москве таких дней – 98.
Следуя гипотезе Л.Н. Гумилева, Семакова приходит к выводу, что в Карелии уровень биоценоза всегда несколько повышенный, т.е. склонность коренных жителей Карелии к пассионарному поведению выше в сравнении, например, с центральной Россией.
Только не путайте, дорогие читатели, пассионарность с пассивностью! Похожие по звучанию, эти слова имеют абсолютно разные значения. «Под пассионарностью как энергией понимается «избыток биохимической энергии живого вещества, обратный вектору инстинкта и определяющий способность к сверхнапряжению» .
Далее Ирина Борисовна предполагает, что «коренным жителям Карелии свойственны такие формы энергетики, которые превышают инстинкт самосохранения. В прошлом пассионарная энергия карельского этноса была направлена на освоение новых территорий, участие в многочисленных войнах и других катаклизмах, отстаивание православия как религии и нормы общественной жизни этноса, на сложение, оттачивание и сохранение одной из лучших эпических традиций в мире, на сохранение и передачу древних знаний карельского этноса, в числе которых можно рассматривать и письменность».
Таким образом, считает И.Б. Семакова, до конца 1980-х годов карелы пережили два полных цикла развития этноса. Первый цикл – от момента зарождения этноса до ХV века и второй – с ХV в. до ХХ в.
В 19 веке, на взгляд автора, карельский этнос начинает утрачивать свою биологическую пассионарность. В чем кроется причина утраты общественной энергетики этноса?
«Во-первых, карелы под влиянием русского государства начинают утрачивать свою природную связь с северным ландшафтом, включаясь в более современные формы обработки земли, чаще строя деревни по уличному принципу в противовес старому «вписыванию построек в ландшафт», переходя от старообрядчества и существовавших с ним параллельно древних, дохристианских верований, в современное («никонианское») православие, открывая для себя все новые экономические возможности и связи, развивая отходничество, основывая новые школы и библиотеки, издавая литературу на карельском языке... Замечу, что этот процесс карелам давался непросто, – среди них резко возрос суицидальный показатель, и карелы, особенно мужчины, начали спиваться, подрывая тем самым здоровье всей популяции. Эти новые веяния в жизни карелов требовали от представителей этноса все большего включения в государственные процессы, что вело к этнической ассимиляции. Но это были лишь предвестники ассимиляции. Карельское население еще прирастало очень бурными темпами до 1939 года, когда только в Карелии карелов насчитывалось 108 571 чел., а в мире в середине ХIХ в. насчитывалось 252716 представителей карельского этноса. Затем ассимиляционные процессы стали расти с гигантской скоростью! За ХХ в., т.е. после 1939 г. убыль карелов составила только в Карелии 35130 человек (60,6 %), а в России убыль карелов – 37,6% (данные переписи населения России в 2002 г.). Необходимо в этом контексте упомянуть и о многочисленных репрессиях, которые напрямую повлияли на численность населения и на стремительное, досрочное вхождение этноса в мемориальную фазу, т.е. фазу умирания».
Второй аспект проблемы быстрого снижения пассионарности карелов лично для меня прозвучал очень неожиданно. Ирина Борисовна видит его во взаимоотношениях с финнами. «В ХIХ и ХХ веках карелы щедро делились и делятся своими древними знаниями с многочисленными собирателями-финнами. Финны очень скрупулезно искали свои корни и, как молодой этнос, просто подставили себя на место карелов, напитав свою национальную культуру и язык за счет менее дальновидных соседей – карелов. Этот процесс продолжается и сегодня, но уже в других экономических, культурных и политических формах».
Ну и последний, третий аспект проблемы. Это так называемый «кадровый вопрос» или вопрос интеллигенции. Вот что по этому поводу говорит в своем докладе И.Б. Семакова: «В силу двух первых причин карелы предпочли в предоставленных государством возможностях вырастить преимущественно интеллигенцию, профессиональная деятельность которой направлена в экономическую, техническую, юридическую сферы и здравоохранение. Интеллигенции, способной заниматься языком, творчеством, образованием, политикой, общественными науками, т.е. гуманитариев, среди карелов всегда было немного. И сегодня этих представителей этноса можно сосчитать по пальцам».
По самым современным сведениям ученых в конце 2010 – начале 2011 года начался новый цикл солнечной активности, и пик её приходится на 2013 или 2016-2017 годы. Это годы общественного подъема. «Может быть и карельский этнос встряхнется и начнет свой новый цикл биоценоза? Не исключаю, что он найдет свое выражение в развитии культуры, которая по меткому выражению Л.Н. Гумилева является «кристаллизованной пассионарностью». Очень хотелось бы в этом поучаствовать!!!» – на такой оптимистической ноте завершает свой доклад Ирина Борисовна.
А как считаете вы, уважаемые читатели, есть ли будущее у карел? Какие попытки нужно еще предпринять, чтобы наш этнос не исчез с лица земли? Какие приложить усилия, чтобы в условиях культурной глобализации такому маленькому народу, как карелам, сохранить свою идентичность? Или всё это не в нашей власти? Пишите свои мнения и обосновывайте их!
